С этими словами мужчина встаёт с дивана, запихивает в рюкзак рубашку, пару сменных носков, прошлогодний номер "Охоты", и неловко, но аккуратно прикрывает за собою дверь. Выкуривая на площадке "последнюю" сигарету, мнёт её о перила, а потом, долго и шумно вздыхая, спускается по лестнице, опасаясь (и надеясь) услышать за собой мелкие, торопливо сбегающие шаги. На улице – солнце, и он расправляет плечи. Может, этот мир и не стоит того, чтобы его спасать... но он попробует. Кто ж ещё?
Согласитесь, сегодня все мы находимся в состоянии ёжиков в тумане: будущее неясно и – оттого – пугающе. А тут ещё и слово "война" становится прямо-таки осязаемым, настолько часто его можно услышать в последнее время. Причём чаще слышать его приходится от мужчин. Которые, кстати, даже в моем городе активно "штурмуют" военкоматы. Женщины – то ли в силу какого-то внутреннего, будто бы прописанного в настройках "по умолчанию" стремления к миру и упорядоченности, то ли просто будучи менее активными в том, что касается политики (да простят автора феминизированные читательницы) – предпочитают до конца надеяться на благополучное разрешение создавшейся в стране ситуации.
Мужчины же вероятности наступления войны, как мне кажется, отчасти даже рады. Так и в моем городе - многие из них сначала бросились к военкоматам, а теперь готовы записываться в национальную гвардию. Хотя еще никто не знает, что это такое, и закона, принятого в стенах парламента, находящегося в нескольких сотнях километрах, в глаза не видел. Ну, дело такое. И причина такого явления не всегда не в патриотизме. Вернее, он-то присутствует – в большей или меньшей мере – в каждом из них. Однако во многих случаях отнюдь не он является основной движущей силой, которая мотивирует мужчин на совершение, казалось бы, патриотичных поступков. Тут, скорее, действует целый "коктейль": чувство долга – мол, так надо и всё тут; злополучный стадный инстинкт – куда соседи, туда и мы; ну и чисто мужское – куда уж без него! – желание поиграть мышцами. Последняя причина, по мнению автора, часто становится основной. И почему-то абсолютно неважно нашим гипотетическим воякам, каково придётся их семьям, оставшимся "в тылу". Вернее, не то чтобы совсем не важно это для них, но весомости и значения у этой мысли, изредка появляющейся в мужском мозге, гораздо меньше, чем у мысли "А не сходить ли мне на войну?" Отчего же так? Почему выражением заботы о благополучии любимой женщины и подрастающего чада гораздо становятся не мирные, а агрессивные действия?
Возможно, причина кроется в том, что мужчины боятся. Да-да, именно так! Современное общество закрепляет за мужчиной определённый тип поведения, взамен услужливо снабжая его ярлыком "Настоящий". Мужчине предписывается образцовый тип поведения, он априори должен быть самым сильным, смелым и всегда готовым к… А несоответствие заявленным требованиям влечёт за собой зачисление его персоны "в штат" пораженцев и неудачников. Понятное дело, такая перспектива устрашает. Вот и стараются соответствовать. Многие этого давления не выдерживают, и появляется в их характере некая "агрессивная истеричность", стремление реагировать сразу и по максимуму. Начинает работать принцип "бей или беги". Этот принцип приемлем, но следовать ему в вопросах войны и мира автор считает недопустимым.
Мужчины! Проверьте себя и свои мотивы. Вслушайтесь. Что движет вами? Не бойтесь быть собой, принимая решение "А не сходить ли мне на войну". Пусть ваши поступки будут продиктованы искренней заботой о близких, но никак не стремлением соответствовать каким-либо стереотипам.
Редакция может не соглашаться с мнением автора