Руслан Андрийко: Бомжатник на Майдане следует убрать, если необходимо – силой

Руслан Андрийко (р. 1986) – один из лидеров киевской организации партии "Свобода", эколог по образованию, совмещающий ныне работу заместителя директора департамента природоохранной и заповедной деятельности Минэкологии и руководителя комиссии по вопросам экологии при Киевсовете. Человек, который успел принять активное участие в Революции достоинства и получить ранение от "Беркута" в центре Киева в разгар февральских событий, не отказывается от политики "прямого действия", хотя и признает – крупная политическая партия не может опираться только на уличную силу. Ей нужны реформы.

 

Больше всего страдают заповедники на юге

- В своей работе вам надо сотрудничать с массой инстанций – СЭС, КП "Киевзеленстрой", где, кстати, еще старое руководство. Как это получается? Челночным методом?

Да. Мы уже говорили с руководителем "Киевзеленстроя", Царенко, да, есть много вопросов к организации по поводу коррупции. Но раз мы должностные лица, то надо работать. Сейчас мы это сотрудничество как раз налаживаем. Пока что все это, правда, на уровне знакомства.

- Был такой эпизод, когда Попов садил каштаны на Крещатике – деревья меняли на новые, более устойчивые к городской среде сорта "Бриоти". Как только они зацвели, оказалось, что это обычные белые каштаны…

Что уж с ними делать, пусть теперь растут. Тут важно подойти со стороны привлечения к ответственности тех, кто на этом заработал – эти "Бриоти" обошлись тогда городскому бюджету по 600 долларов за одно дерево. Этот вопрос должен быть поднят! Пока что же никто за это не ответил. Что же до каштанов, то они в Киеве вымирают в условиях загазованности – их придется чаще пересаживать, или менять на другие деревья, более устойчивые к городу – например, клены. От каштанов же не избавишься – это символ Киева. Главное – прекратить практику высадки тополей – многие люди страдают от пуха, и в этом году это звучало особенно актуально.

- Тополя стоит вырезать как предлагают ряд социальных активистов?

Не стоит. Во-первых, в пределах города действует мораторий на вырубку деревьев, который, правда, не очень-то работает. Во-вторых, люди болезненно относятся к вырубке деревьев.

- Парк Партизанской славы вот уже не первый год понемногу вымирает. Прежде всего из-за того, что при строительстве находящейся рядом станции метро "Бориспольская" грунтовые воды неглубокого залегания ушли вниз. Что делать с парком? Его будут урезать?

Нет. Мы стараемся работать над тем, чтобы не уменьшать площади уже существующих скверов и парков. Киев был еще недавно самым зеленым городом Европы. Важно сохранение зеленого фонда, так как парки редеют -  многие деревья отмирают. Приоритетом в этом будет, конечно, левый берег – там зеленых зон крайне мало ввиду "молодости" большинства микрорайонов.

- Пока программ по озеленению нет, люди высаживают деревья стихийно. Где есть свободное место, там происходит высадка. И эти деревья растут. Что делать с этими посадками? "Снимать", или предоставлять статус сквера?

Большинство насадок, даже если они стихийны, чаще всего не мешают повседневной жизни граждан, я не считаю, что будет правильным срезать то, что уже выросло, даже если это дерево расположено там не по плану.

- Вы как госчиновник ведаете заповедным делом. Есть ли у нас целевые программы защиты заповедников или нет?

Это регулируется в соответствии с законами Украины "О природно-заповедном фонде" и "О защите окружающей среды".  Но проблемы всегда есть. Они, впрочем, стандартны: вырубка деревьев, катастрофичное недофинансирование, отсутствие техники в заповедниках, та же браконьерство. Сейчас идут, правда, кадровые ротации. Мы стараемся очистить заповедники от одиозных директоров, которые "крышевали" охоту в заповедных лесах. Ряд заповедников очень сильно пострадали от этой деятельности. Прямо сюда, в этот департамент, возились откаты…

- Возились?

Сейчас откатов тут нет. Коррупцию на уровне министерства и департаментов мы изжили, но проблем на местах море. С местной милицией, и с районными прокуратурами, местными советами… И эти проблемы – еще не решены.

- Какие заповедники больше всего пострадали?

Есть разные ступени проблем. "Белобережье Святослава" в Николаевской области, например, и лиманы в Одесской области… Эти заповедники сильно пострадали от незаконного вылова рыбы и креветок, браконьерства. Проблемным является в Киеве многострадальный Голосеевский парк. Некоторые проблемные места есть в Карпатах. Впрочем, не все так плохо. Есть парки, где работа заповедного дела поставлена образцово. Например, "Синевир". Там тоже есть большое недофинансирование, но организовано все очень хорошо. Уникальная вещь – недавно в парке был создан единственный в Украине центр по реабилитации медведей. Они собирают отощавших, умирающих медведей по всяким частным ресторанам и приводят их в порядок. То есть государственная политика – это одно, но большое значение имеют личные качества директора.

 

Майдан превратился в бомжатник

- Вы были активным участником Евромайдана. После революции там осталось много шин и остаточных продуктов горения. Куда их вывезли? Где они сей час и как их будут утилизировать?

Большинство шин сгорели во время событий 18-19 февраля (штурм Майдана, – ред.). Оставшиеся вряд ли будут перерабатывать.

- Вы были комендантом Киевсовета. Там сейчас происходит ремонт. Когда можно будет туда вернутся?

Думаю, к концу лета будет понятно. Там много дел еще. Деньги находить сложно, ибо нужно их много.

- Я конкретизирую вопрос – что там произошло? Откуда такие разрушения?

Хочу сказать, что пока я был комендантом, проблем там не было. То, что пытались повесить на нас какую-то "антисанитарию" или мародерство – это неправда. У нас была служба охраны, мы полностью контролировали ситуацию.  Были несколько краж с самого начала событий, и когда мы вычислили воров, мы их провели по Майдану, привязали к столпам позора, нарисовали на лбу слово "вор" – и, о чудо, кражи прекратились!

- В СМИ эту акцию назвали средневековьем… Вы не жалеете о таком поступке?

Я абсолютно не жалею о том, что мы провели такое мероприятие! Эффективность его оказалась очень высокой.  Мы изъяли у воров около тридцати планшетов и мобильных телефонов, и даже один саксофон, вернули их владельцам - и с тех пор до конца Революции ни одного телефона ни у кого украдено не было!  В Киевсовете, кстати, все чиновники работали – они ходили в свои кабинеты и митингующие к этим кабинетам не имели доступа. Никто никому не мешал. Когда же в феврале согласно договоренностям оппозиционных лидеров и Януковича мы оставили здание Киевсовета, то там ситуацию уже никто не контролировал. Там сразу началась анархия и перестрелки. Но самая большая проблема – это восстановление не интерьеров, а системы "Рада" – там все было демонтировано. На восстановление системы уйдет больше всего средств – несколько десятков миллионов долларов.

- Многие высказываются за то, что Майдан пора распустить. Как к этому относитесь Вы?

Я, как активный участник Евромайдана, который был там с первого дня, был ранен 18 февраля, считаю – то, что происходит сейчас на Майдане – это позор. И это надо прекращать.  Даже, как я вижу по соцсетям, даже те люди, которые ностальгировали по майданным временам, шокированы тем, что они там видят. То, что сейчас на Майдане, вызывает отвращение даже у самых "Майдан-оптимистов". Поэтому этот бомжатник должен быть демонтирован. Власть должна брать на себя ответственность и не бояться имиджевых потерь…

- Вы намекаете на силовой разгон?

Я считаю, что вопрос должен быть решен. Возможно даже и силовым разгоном. Потому что те люди, которые там сейчас сидят – 99 % наверное из них к Майдану отношения не имеют. Абсолютно "левые". Я знаю, потому я знал людей, которые были на Майдане – и сотников, и участников. А это – табора какие-то, антисанитария… Это не то, что не является символом Майдана, это то, что дискредитирует сам Майдан. Это Антимайдан, можно сказать. То, что там происходит – это ужас. Надо не боятся говорить правду! Не надо лепетать про то, что "убирать не надо, это наш символ", надо иметь смелость признать, что это превратилось в бомжатню, в то, что позорит наш зимний мирный хорошо организованный Майдан. Бомжи, алкоголь, нападения на – журналистов – этого быть там не должно.

- Может ли на Майдане еще оставаться оружие?

Вполне возможно. Эти бомжи ходят там в бронежилетах, в грязной "комуфле", я не исключаю этого. Но это, повторюсь, не должно мешать решению этой проблемы. Я лично согласен в этом участвовать.

- У вас было ранение. Нетяжелое. В то же время теперь приходится воевать за Украину против террористов плечом-к-плечу с тем же "Беркутом". Нет ощущения дежавю?

Был некий дискомфорт, когда наших ребят записывали сотрудниками МВД, вот, мол, боролись с этими ментами, а теперь сами ими стали. Ирония некоторая, конечно…  Но все понимают, что если мы хотим победить в этом противостоянии, мы должны быть едины с единым координационный центром, а не представлять из себя разношерстную атаманию. 

- На Майдане политики и общественность действовали вместе…

Да, пытались нас рассорить, постоянно проскальзывали тезисы о том, что, мол, вот эти политики такие-сякие, они ничего не решают, а вот громада, а вот общественность – ого-го! Я не уменьшаю роль громады. Но громада выступает по принципу – "когда что-то начнется, мы выйдем". А вот вся кропотливая работа по организации, обеспечению Майдана – это дело политических сил. Бывали моменты, когда мы еле удерживали количество людей на Майдане, когда у общественности были такие настроения что вот, мол, ничего не получится, и поток людей в центр Киева иссякал - тогда на помощь приходил именно партийный актив. Мы в приказном порядке мобилизовали членов партии – что есть революция, надо отложить все дела и быть на Майдане. Сейчас происходит, по сути, то же самое – надо действовать одним кулаком.

- Про Крым. Он оккупирован. Но там осталось много памятников природы: парков, заповедников, заказников. Вы мониторите ситуацию, можете хоть как-то повлиять на то, что там происходит?

Оккупация Крыма – это очень ощутимая потеря для природно-заповедного фонда Украины, несомненно. Ситуация серьезна – к нам приходит много сигналов от наших сотрудников, которых, правда, не поменяли а просто переподчинили российским властям, что под шумок оккупации вся российская элита нагло начинает делить землю в парках и строить там свои дачи. Причем, по всему ЮБК. В основном, речь идет о должностных лицах РФ. Сейчас мы подготовили заявление для украинского МИДа для отправления в МИД РФ с требованием, несмотря на оккупацию украинской территории не вредить национальным паркам и заповедным территориям. Война войной, но крымские заповедники – это достояние не только Украины, но и всего мира. 

Беседовал Сергей Костеж

 

Вторую часть интервью ожидайте в ближайшее время